Президент США Дональд Трамп подвел итог выступлениям политиков против ветра в 2020 году: «Это очень дорого. Убивает всех птиц. Он очень прерывистый». Но, хотя ни одно из этих утверждений не является полностью необоснованным, все они сильно преувеличены. Что касается стоимости, то, по данным Международного энергетического агентства, в районах с устойчивыми сильными прибрежными ветрами ветряные электростанции обеспечивают самые низкие затраты на выработку электроэнергии — ниже, чем даже ископаемое топливо. И хотя энергия ветра прерывиста, она наиболее устойчива зимой, что делает ее полезным дополнением к солнечной энергии, которая наиболее сильна летом.
Что касается птиц, то многие из них вполне могут погибнуть в результате столкновения с лопастями ветряных турбин — по оценкам, в США их количество составляет 250 000 в год. Однако, если Трамп и другие, например немецкая ультраправая партия Alternative für Deutschland, действительно беспокоятся о птицах, они должны быть в ужасе от линий электропередач, которые, по оценкам, убивают 12-64 млн птиц в США каждый год. А еще их должны по-настоящему ужасать высотные здания, из-за которых ежегодно гибнет 988 млн птиц, и бродячие домашние кошки, от которых погибает до 4 млрд.
Недовольство местных жителей выглядит более обоснованным: 350-футовая башня с массивными лопастями турбины вполне может стать настоящей помехой для тех, кто живет поблизости. Но даже если ветряные электростанции должны располагаться на определенном расстоянии от населенных пунктов, как это происходит во многих странах, сопротивление местных жителей часто остается сильным: они ссылаются на шум и снижение стоимости местной недвижимости. Некоторые отвергают эти жалобы как отражение эгоцентричного менталитета NIMBY («не на моем заднем дворе»), указывая, например, на то, что против ветряных проектов особенно часто выступают жители с высоким уровнем дохода. Но такие обвинения не помогают разрешить фундаментальный конфликт между требованиями местных владельцев недвижимости и коллективным интересом к расширению поставок возобновляемой энергии.
Вместо этого проекты часто задерживаются из-за затяжных (и дорогостоящих) судебных разбирательств, которые могут затягиваться на годы, пока они проходят через различные суды и ожидают дорогостоящих технических и экологических экспертиз. По данным одного из американских исследований, противодействие общественности приводит к задержке реализации ветряных проектов в среднем на 14 месяцев. Во многих случаях получение разрешения на строительство занимает годы — в некоторых странах-членах ЕС целых девять.
В 2023 году ЕС разработал руководящие принципы для ускорения утверждения проектов в области возобновляемых источников энергии. Но реальным изменением в этой сфере стала классификация таких проектов как отвечающих «высшим общественным интересам». Изменяя основу для вынесения судебных решений, эта классификация сокращает судебные разбирательства и повышает вероятность получения разрешений. Однако ускоренное утверждение может оказаться пирровой победой, если местные жители будут чувствовать себя обманутыми или уничтоженными бульдозером.
В конечном счете, судебные разбирательства — неэффективный и потенциально поляризующий способ решения противоречивых интересов местных сообществ и широкой общественности. Более быстрым, дешевым (в долгосрочной перспективе) и менее раскольническим подходом, который уже используется в Германии, была бы компенсация местным землевладельцам или домовладельцам за неудобства, причиняемые новой ветряной электростанцией, например, путем предоставления им энергии со скидкой или доли прибыли.
Легенда гласит, что в конце XVIII века королю Пруссии Фридриху II мешал шум ветряной мельницы, расположенной неподалеку от его дворца в Сансуси, и он потребовал ее убрать. Но мельник, Иоганн Вильгельм Гревениц, отказался, пригрозив обратиться в Верховный суд в Берлине. Монарх сдался, что было расценено как триумф верховенства закона.
Но на самом деле все было не так. Согласно исторической справке, Гревениц пожаловался, что вновь построенный дворец мешает ветру проникать к его ветряной мельнице, и обратился к королю с просьбой о компенсации. Фридрих II согласился, одобрил и профинансировал строительство новой мельницы в этом районе. Таким образом, реальный урок исторической мельницы в Сансуси заключается не в том, что суды должны разрешать каждое столкновение интересов, а в том, что справедливая компенсация может привести к согласию.
Если Европа хочет больше ветра, она должна прислушаться к этому уроку. Ускоренное получение разрешений и проверка на соответствие общественным интересам могут устранить юридические барьеры на пути расширения ветроэнергетических мощностей. Но лучшим способом обеспечить надежную поддержку со стороны местных сообществ может стать предложение им немедленных и ощутимых выгод, а не только возвышенные обещания климатической выгоды.
Даниэль Грос,
директор Института европейской политики при Университете Боккони.
© Project Syndicate, 2025.
www.project-syndicate.org
