Впрочем, присмотревшись, экономисты увидели более сложную картину. Нельзя отрицать, что мегастимулы были эффективны в краткосрочной перспективе, но они исказили качество экономического роста в Китае и посеяли семена многих проблем, от которых сейчас страдает страна. Тем самым потребовалась широкая переоценка роли государства в управлении экономикой. Как выяснилось, если у государства слишком много контроля, оно обычно приносит больше вреда, чем пользы.
Разумеется, господдержка не ограничилась лишь одном пакетом стимулирования экономики, который Китай реализовал в период с конца 2008 года по 2010 годы. Разрешив местным властям делать внебюджетные заимствования (что фактически стало гарантией для облигаций местных строительных компаний), Китай оказал огромную поддержку двум отраслям – строительству инфраструктуры и недвижимости. Это стимулирование продолжалось ещё десять лет. В результате на эти две отрасли сейчас приходится примерно треть общего спроса Китая, что намного больше уровня ЕС, Японии и США.
В докладе для недавней конференции Института Брукингса экономист из Принстона Вэй Сюн и его соавторы предложили отрезвляющую оценку влияния затянувшегося государственного стимулирования в Китае на активность частного сектора. Анализируя местные данные, они показали, что, вопреки прогнозам стандартных кейнсианских моделей, рост ВВП в провинциях сильно коррелировал с ростом корпоративных прибылей и розничных продаж в период с 2002 по 2008 годы. Примечательно, что в период с 2011 по 2019 годы эта корреляции полностью исчезла. В этом же докладе сообщается, что до начала стимулирования темпы роста производительности на уровне городов (с учётом капитальных и трудовых затрат) стабильно повышались, но в последующие годы начали заметно падать.
Западных аналитиков часто расстраивает нежелание китайских властей утвердить крупный пакет мер стимулирования для повышения потребительского спроса, как это сделала Америка с её денежными пособиями во время пандемии Covid-19. Но они часто не замечают тот ключевой момент, на котором делают акцент Вэй и его соавторы: у Китая гибридная экономика, в которой роль государства больше, чем в любой развитой стране.
Годами китайские власти могли сохранять статус-кво, ссылаясь на быстрые темпы роста экономики. Но сегодня вес этого аргумента сильно уменьшился. Качество роста неуклонно снижается, и рано или поздно станет невозможно маскировать фундаментальные слабости в экономике с помощью бухгалтерских уловок и непродуктивных инфраструктурных проектов. Единственный устойчивый путь к оживлению темпов роста – передача центральным правительством (которое последние десять лет агрессивно консолидировало власть) части своих полномочий местным органам власти и, что особенно важно, частному сектору.
Из-за торговой войны, начатой президентом США Дональдом Трампом, задача возрождения динамизма в частном секторе становится для Китая ещё более неотложной. Экспортный сектор остаётся наиболее динамичной и глобально конкурентоспособной частью китайской экономики, с ним связаны главные надежды страны на рост производительности и избавление от нынешних «болезней». Но этот мотор забарахлил, поэтому власти обязаны искать новые источники роста, и только частный сектор способен помочь в решении этой задачи.
Можно восхищаться экономическими достижениями Китая за последние десятилетия, но масштабное стимулирование экономики после 2008 года не стало безусловным успехом, вопреки утверждениям многих прогрессивных кейнсианцев. Более того, эта история должно стать для всех предостережением.
Одним из её результатов оказался рост соотношения долга к ВВП, что дополнительно ограничивает возможности стимулирования экономики государством. По прогнозам «Бюджетного мониторинга» МВФ, к 2027 году госдолг Китая превысит 100% ВВП, а с учётом долга корпораций и домохозяйств он превысит 300%. На это могут возразить, что благодаря низким процентным ставкам Китай справится с таким долговым бременем. Но стоит напомнить, что когда-то то же самое говорили про США. Подобно Японии, Китай может долгое время сохранять процентные ставки на низком уровне с помощью финансовых репрессий, но вероятной платой за это будет замедление темпов роста экономики. Опыт Японии в течение последних 30 лет помогает увидеть, куда в итоге может привести этот путь.
Китайские власти креативны и умелы, но они сами создали некоторые из своих нынешних проблем. Смогут ли они найти выход из этого затруднительного положения, или же Китай превратится в очередную жертву ловушки среднего дохода, пока что неизвестно. Но уже сейчас известно, что надежды на повтор 2008 года – это глубокое заблуждение. Хорошо продуманные стимулы, нацеленные на увеличение потребительских расходов, могли бы помочь, но только в том случае, если спрос частного сектора станет их главным каналом.
Кеннет Рогофф,
бывший главный экономист Международного валютного фонда, сейчас профессор экономики и общественной политики в Гарвардском университете, лауреат премии Deutsche Bank в области финансовой экономики (2011 год).
© Project Syndicate, 2025.
www.project-syndicate.org
