Государственный реестр избирателей (RSA) — система, включающая данные обо всех гражданах Молдовы с правом голоса. На основе RSA Центральная избирательная комиссия (ЦИК) формирует списки избирателей: они охватывают всех граждан, которые проживают в радиусе избирательного участка, и закрепляются за одним участком — по месту жительства или регистрации.
RSA связан с Государственным регистром населения (RSP), представляющим собой единую интегрированную систему автоматизированного учёта граждан Молдовы, иностранных граждан и лиц без гражданства, постоянно или временно проживающих на территории Молдовы, а также молдавских граждан, постоянно или временно проживающих за рубежом.
В RSA числятся 3 298,4 тыс. избирателей (на 1 августа этого года). В RSP, по самым свежим данным, зарегистрировано 4 013,3 тыс. человек.
Есть ещё данные переписи населения: 2 409,2 тыс. человек без учёта левобережья Днестра. Но они вообще ни о чём. Об этом — ниже.
И, наконец, количество избирательных бюллетеней, отпечатанных ЦИКом в этом году: 3 660,05 тыс. штук (в том числе 23,5 тыс. — для граждан, проживающих в населённых пунктах левобережья Днестра, и 864,3 тыс. — для зарубежных участков).
Секретарь ЦИК Павел Постика на просьбу Logos Press сообщил, что к урнам для голосования ждут всех граждан с избирательным правом — то есть почти 3,3 млн человек, внесённых в основные избирательные списки, и, при необходимости, в дополнительные. В последние включаются граждане, не приписанные ни к одному избирательному участку, то есть без регистрации по месту жительства или временного проживания. Эти граждане могут проголосовать на парламентских выборах в любом участке.
Разница между данными вызывает вопросы о том, как расхождения влияют на точность формирования списков избирателей, достаточность числа бюллетеней для всех граждан с правом голоса или, наоборот, на необоснованно избыточное количество бюллетеней за границей и, в конечном итоге, на результаты выборов.
Юрие Чокан, бывший председатель ЦИК, считает, что данные переписи населения нельзя считать точной и достоверной основой для определения числа избирателей. Это лишь альтернативный источник для оценки численности населения и планирования социально-экономического развития государства. Более того, вспоминая перепись 2014 года, он говорит, что тогда в Кишинёве, к примеру, около 40% хозяйств не были учтены переписью вообще.
Юрие Чокан, экс-председатель ЦИК: «Мы не знаем, сколько человек придёт на участки. Даже в субботу перед выборами мы не будем точно знать, сколько придёт на голосование. Но задача ЦИК — обеспечить возможность участия в голосовании для всех граждан с правом голоса. То, что разница между данными из RSA и данными переписи может как-то повлиять на избирательный порог — это спекуляции, и такие спекуляции будут возникать всегда! Пусть даже придёт голосовать только половина — государство всё равно должно обеспечить бюллетенями всех!».
Значит, самое важное — чтобы количество проголосовавших и цифры в протоколах совпадали. Оппозиционные партии и блоки уже заявили, что будут вести тщательный мониторинг всех входящих и выходящих избирателей, в том числе максимально — на зарубежных участках, и их соответствие количеству бюллетеней в протоколах. Задача непростая.
На этих выборах, по сравнению с досрочными парламентскими выборами 2021 года, число бюллетеней для заграницы увеличилось почти вдвое. Существует мнение, что это делается с одной простой целью: привлечь к урнам как можно больше граждан и, соответственно, повысить шансы партии власти на получение большинства в парламенте. Ведь традиционно PAS там набирает больше всего голосов — минимум половину всех проголосовавших.
Прямая пропорциональность проста и цинична: чем больше избирателей придёт на участки за границей, тем выше количество голосов за PAS. И наоборот — для остальных партий и блоков это создаёт дополнительную сложность: при пороге в 5% партии должны набрать 50 тыс. голосов, если голосует, условно говоря, 1 млн человек, а если 2 млн — уже 100 тыс. Для блоков цифры ещё строже — 70 тыс. и 140 тыс. голосов соответственно. И так далее. Иными словами, каждый дополнительный голос за PAS за границей — это, прямо скажем, минус шансов для конкурентов. Неприятная математика для оппозиции и очень комфортная для власти.
Политолог Сергей Банарь не исключает такой вероятности, ведь «любая власть неизменно прибегала к использованию административного ресурса».
Сергей Банарь, политолог: «Завышение числа участвующих в голосовании создаёт определённое поле для манёвра, в том числе при подсчёте голосов. Чем больше проголосовавших, тем увереннее и комфортнее чувствуют себя те, кто контролирует процесс. Однако отсев происходит и другими способами — исключение партий, запугивание и другие методы давления».
Чем ближе дата выборов, тем методы становятся жёстче и изощрённее. Лишь за последние мы наблюдали вызовы в полицию, блокирование банковских счетов, запрет на въезд в Литву (трудно представить, что это сделано без ведома молдавских официальных структур) для Ирины Влах — одного из лидеров Патриотического блока, обыски с изъятием техники в офисах СМИ, обвинения в отмывании денег. И, по словам экспертов, это всего лишь «репетиция» перед основными действиями.
По мнению Сергея Банаря, нынешний политический процесс в стране вообще представляет собой чистую профанацию. И он говорит не только о властях. «Уверен, что после выборов в рядах партий и блоков найдутся те, кто внезапно ощутит разрыв с собственным руководством и пойдёт на соглашения с PAS. При этом места в парламенте, по сути, уже примерно распределены», — отмечает эксперт.
Банарь говорит, что за более чем десять лет он не видел более примитивной избирательной кампании. Используемые методы — как в 90-х, несмотря на то, что мы живём в XXI веке, когда «искусственный интеллект управляет крупнейшими корпорациями». А потому смысла в этой мышиной возне политолог, повидавший немало кампаний и сам когда-то баллотировавшийся в депутаты в качестве независимого кандидата, не видит. А ключевым фактором, ограничивающим внутренние политические изменения, остаётся нерешённость украинского вопроса: «Пока не будет решён украинский вопрос и достигнуто соглашение между НАТО и Российской Федерацией (именно с НАТО, а не с Украиной напрямую), наша страна останется заложником внешних сил — мы слишком важное звено, чтобы нам позволили что-либо поменять в политическом устройстве страны. В условиях колонии выборы — это лишь инструмент для легитимизации заранее принятых за рубежом решений», — заключил Сергей Банарь.
На этом фоне политолог обратил внимание на глубокий кризис в управлении страной: «Уровень некомпетентности и цинизма по отношению к собственному народу достиг небывалых высот. Никто, к примеру, не имеет чёткого видения и стратегии реинтеграции страны. А ведь ни одна нация не может строить своё будущее, пока у неё есть кровоточащая рана. Мы даже не способны предложить хоть какое-то, пусть и простое, решение».
Тот факт, что ЦИК значительно сократил количество бюллетеней для граждан Молдовы, проживающих в населённых пунктах левобережья Днестра (с 90 000 на президентских выборах 2024 года до 23 500 на парламентских выборах этого года), мягко говоря, не способствует налаживанию мостов.
Союз юристов РМ, а также организация Promo-LEX в качестве наблюдателей выразили критику в адрес ЦИК за сокращение числа избирательных участков для избирателей, проживающих в населённых пунктах на левом берегу Днестра. Они, в частности, критикуют критерии, которыми ЦИК руководствовался — что якобы на прошлых выборах число голосовавших сократилось. Значит, и бюллетеней им больше не нужно.
Максим Лебединский, председатель Союза юристов, бывший секретарь ЦИК: «Конечно, сокращение количества участков не влияет на выбор избирателей. Однако этот факт может привести к образованию очередей и усложнить доступ к участкам, поскольку увеличиваются расстояния, которые гражданам из населённых пунктов за пределами конституционного контроля властей Молдовы приходится преодолевать. 278 тыс. жителей с левого берега Днестра не прикреплены к конкретному избирательному участку, как это происходит по месту жительства. Им придётся преодолевать расстояния от 10 до 100 км, чтобы реализовать своё право голоса. Хотя это не влияет на сам выбор, но сказывается на доступности реализации избирательного права».
Специалисты в избирательном праве отмечают, что число избирателей в диаспоре никогда бы не достигло такого уровня, если бы в определённый момент — в 2010 году — не было принято решение выйти за пределы посольств и консульств и расширить количество избирательных участков. Это естественно, что с таким расширением растёт и число участников: избирательный участок становится ближе, а затраты — как финансовые, так и временные — существенно ниже.
То же самое касается и граждан, проживающих в Приднестровье. И сегодняшнее ограничение превращается не только в форму пассивного лишения избирательного права, но и демотивации. А это уже не просто техническая проблема — это вопрос о качестве демократии. И что-то подсказывает, что арсенал подобных методов ещё не исчерпан. Вполне может последовать, к примеру, «внезапный» ремонт моста — чтобы уж наверняка. И в случае сокращения участков в России пассивность — это тоже следствие, а не причина. А власти эту пассивность, получается, только поощряют.
В конечном итоге — чем выше явка «там, где нужно», а, значит, и общая явка, тем труднее оппозиции преодолевать барьеры, тем «чище» будет выглядеть победа партии власти. И тем легче её представить, как волю народа.
Оппозиции высокая явка может быть выгодной только в одном случае: если ей удастся достучаться до своих разочарованных и запуганных избирателей. Каждый человек, пришедший на участок и не проголосовавший за власть, — это шанс изменить баланс. Если от него, конечно, что-то будет зависеть в такой «избирательной» арифметике.
