Новый Национальный фонд регионального и местного развития (НФРМР) будет работать на базе действующего сегодня Национального фонда регионального развития. Помимо этого, в него войдут еще три фонда — Национальный экологический фонд, Национальный фонд развития сельского хозяйства и сельской местности и Фонд энергоэффективности. Это предусматривает законопроект, который парламент утвердил в прошлый четверг во втором чтении.
Фонд будет финансировать программы регионального развития (повышение конкурентоспособности рабочей силы и занятости в регионах, социально-экономическое развитие городов и др.), а также местного (совершенствование инженерно-технической и социальной инфраструктуры — школ, домов культуры, игровых площадок и др., проекты в сфере энергетики, водоснабжения и канализации и др. областях).
Формироваться НФРМР будет из ассигнований, ежегодно утверждаемых законом о госбюджете, а также из средств внешней помощи и других источников. Также ежегодно будет утверждаться годовой план финансирования, с указанием всех программ и проектов и их стоимости. Планируется, что из средств этого фонда будет осуществляться софинансирование международных проектов в виде контрибуций, вносимых органами местной власти, которые сегодня составляют минимум 10%.
Законом предусмотрено создание информационной системы для управления проектами регионального и местного развития. На ее базе будет создан соответствующий регистр, что позволит обеспечить эффективный и прозрачный процесс планирования и внедрения проектов, а также давать им адекватную оценку.
Правительство в ближайшее время разработает положение о функционировании НФРМР, а затем объявит прием заявок. Власти обещают обеспечить строгий мониторинг средств, чтобы не допустить дублирования в финансировании инвестпроектов. Предусмотрено, что все запущенные до момента создания нового фонда проекты, которые финансируются из Национального экологического фонда, Фонда энергоэффективности и Национального фонда развития сельского хозяйства и сельской местности, будут реализованы, согласно ранее утвержденным процедурам.
В 2022 г. размер ассигнований НФРМР составит около 800 млн леев, из которых 500 млн леев направят на проекты местного развития, и 300 млн леев – в регионы. В будущем размер фонда планируется увеличить.
Эксперты отмечают, что пока базы для анализа и выводов о деятельности новой структуры нет, но в объединении столь различных структур кроются определенные риски. Если Национальный экологический фонд работает по классической схеме – у него есть собственный счет и руководство структуры, — то работа Национального фонда регионального развития строится иначе, объясняет бывший вице-премьер Александр Муравский.
Когда в 2006 году региональный фонд создавался, предполагалось, что он также будет действовать как самостоятельное юридическое лицо. Но в тот момент МВФ призывал власти Молдовы сокращать внебюджетные фонды, а все финансирование проводить через бюджет. Поэтому как такового фонда сегодня нет. Есть линия бюджета, которая управляется казначейством. Посредством нее выделяются средства на финансирование проектов, утвержденных, согласно процедуре, министерством регионального развития (сегодня министерством инфраструктуры и регионального развития), а затем окончательно Национальным координационным советом по региональному развитию на основе т.н. единых программ. Они создаются правительством на три года, и ежегодно совет выбирает проекты для финансирования.
То есть, административных расходов на содержание аппарата фонда государство не несет. Раз в три года правительство объявляет конкурс проектов, их инициаторами выступают органы местного публичного управления – примэрии или районные советы. Они подают в одно из четырех региональных агентств заявку на участие в конкурсе. Агентства рассматривают эти заявки, согласно существующей системе оценки, а отобранные проекты отправляют в министерство. Оно, в свою очередь, создает межминистерскую комиссию, которая отбирает самые лучшие проекты, составляет список и отправляет его правительству. Затем, по мере готовности этого списка, министерство выбирает проекты, на внедрение которых достаточно средств, и передает их в Национальный совет по региональному развитию. Совет утверждает их окончательно, и объявляется тендер для выполнения определенного проекта. По мере исполнения работ компании, которые их выполняют, получают финансирование. Наблюдатели из региональных агентств осуществляют мониторинг процесса.
«Жизнь покажет, как новая структура будет работать, — говорит Александр Муравский. — Мы много лет спорили о создании единого фонда. С одной стороны, это логично, но все не так просто. Во-первых, у этих фондов источники формирования средств разные. Если с фондом регионального развития все просто – законом установлено, что ежегодно 1% доходной части госбюджета направляются в него, — то экологический фонд формируется за счет платежей (плата за загрязнение окружающей среды)».
Другими словами, эти средства имеют разное назначение, а теперь они будут попадать в один карман и распределяться из него. Поэтому возможно внедрение одних проектов за счет других. Если власти решат, что средства нужно направить на дороги, экологические проекты могут уйти на второй план. При таком сценарии не исключена борьба приоритетов и т.д.
Возникает и проблема в администрировании. Если в региональном фонде существует строгая система отбора проектов, и там за все годы его существования практически не было проблем коррупционного характера, то в экологическом фонде ежегодно утверждались сотни проектов, которые не были обеспечены финансово, не вели учет проектов и т.д. Несколько лет его сотрясали скандалы.
Теперь к региональным проектам прибавляются и проекты местного назначения. И речь идет не о десятках, а о сотнях проектов, которые надо пропустить через сито отбора, обеспечить мониторинг и т.д. «Но главное, что создание такой централизованной структуры идет вразрез с заявленным процессом децентрализации, — подчеркивает эксперт. — Вместо того, чтобы максимально разгружать центральные власти от текущего ручного управления и финансирования, а сосредоточиться на укреплении местных органов власти, предоставлении им большей автономии, правительство пошло по пути концентрации всего в своих руках и взяло на себя ответственность не только за финансирование, но и управление. Такой объем проектов проконтролировать сложно, и здесь открываются огромные ворота для различных нарушений и коррупции».
Что касается суммы, которая предусмотрена на этот год, то для тех задач, которые решаются, она мала. Только в фонд регионального развития из бюджета отчисляется около 400 млн леев. Экологический фонд доходит до 600 млн леев. Даже без средств фонда энергоэффективности и фонда развития сельского хозяйства и сельской местности сумма в 800 млн леев меньше, чем средства этих фондов, вместе взятых.
Экономический эксперт Виорел Гырбу видит в этом объединении фондов желание сократить расходы на их администрирование. Он напоминает, что проекты нередко финансируются на 20-30%, а затем из-за недостатка денег блокируются. Не сохранится ли такой подход к финансированию и во вновь создаваемом фонде – вопрос немаловажный. Если в НФРМР будет больше денег, то возможно, появится больше уверенности в полном финансировании проектов. Но утвержденная на этот год сумма не внушает такой уверенности.
Другая проблема – политизация при принятии решений о финансировании. Здесь многое зависит от тех, кто оценивает проект. Правильно было бы, чтобы оценку производили независимые эксперты, и чтобы у чиновников не было возможности изменять ее результаты. При этом все должно происходить предельно прозрачно, чтобы не допускать субъективных решений.
«Внедрением проектов сегодня занимаются агентства регионального развития Центр, Юг, Север и Гагаузия, а бенефициариями являются местные власти, — комментирует Виорел Гырбу. — Получается, что весь проект координирует агентство, а его результат зависит от местной власти. Ее представители могут быть не согласны с расходами и самим проектом. Нужно давать больше полномочий местным властям».
