В конце июля в парламент поступил законопроект об антикоррупционной судебной системе. Он регулирует организацию и деятельность специализированного суда и профильной коллегии Апелляционной палаты Кишинева. На предстоящей осенне-зимней сессии парламента пройдут общественные консультации, после чего проект будет вынесен на голосование.
Инициатива создания в Молдове Антикоррупционного суда была озвучена президентом Майей Санду по итогам заседания Высшего совета безопасности, созванного в марте нынешнего года. Как заявила глава государства, эта инстанция займется рассмотрением случаев коррупции в высших эшелонах власти и в системе правосудия. Президент упомянула о желании властей завершить «чистку судебной системы», в которой должны остаться только независимые и честные судьи.
Законопроект появился спустя несколько месяцев, после ряда консультаций и сбора мнений по концепции создания специализированного суда. Законодательная инициатива, исходившая от президента, была дополнена предложениями гражданского общества, судей, прокуроров и экспертов в области права. Партнеры по развитию также высказали свои мнения. По тексту проекта даст заключение Венецианская комиссия Совета Европы.
Отмечается, что речь идет об усилении борьбы с коррупцией, а также обеспечении быстрого и качественного разбирательства по сложным коррупционным делам. В дополнение к рассмотрению актов коррупции и смежных дел новый суд будет изучать законность выводов Национального органа по неподкупности, а также требований в отношении конфискации необоснованных активов.
Председатель парламентской комиссии по вопросам права, назначениям и иммунитету Олеся Стамате объясняет, почему инициатива появилась именно сейчас. По ее словам, власти до сих пор не были уверены, нужна ли новая инстанция. «В какой-то момент мы думали, что обойдемся без создания специализированного суда. Сейчас мы видим, как продвигается рассмотрение дел в судах. Суды действительно очень загружены, но и стороны в процессе очень искусны в затягивании рассмотрения дел и откладывании слушаний на неопределенный срок. Я считаю, что без специализированного суда мы, наверное, не сможем рассмотреть эти дела в кратчайшие сроки», — говорит депутат.
По словам министра юстиции Вероники Михайлов-Морару, власти создали все условия для самоочищения системы правосудия, в том числе механизм оценки судей. Однако этого не произошло до сих пор, поэтому в Молдове вернулись к идее создания специализированного учреждения. «В течение двух лет были обоснованные вопросы по рассмотрению дел, которые сильно тянулись, до сих пор откладываются. Принимались неясные решения. В данном случае нельзя говорить об эффективности системы, поэтому было принято решение о создании Антикоррупционного суда», — отмечает министр.
| Только 20% осужденных за коррупционные действия получают наказание в виде лишения свободы |
В настоящее время дела о коррупции рассматриваются всеми судебными инстанциями общей юрисдикции, без какой-либо специализации или особого подхода. При этом, по статистике, лишь около 20% осужденных за коррупционные действия получают наказание в виде лишения свободы. К подавляющему большинству из них не применяется конфискация имущества, происхождение которого не выяснено. Рассмотрение дел затягивается, приговоры не всегда соответствуют тяжести преступления, судебные инстанции по-разному трактуют закон и зачастую выносят противоречивые решения.
Власти пока не определились, какое количество служителей Фемиды получат работу в новой инстанции и по каким правилам будет организован конкурс. Ожидается, что к судьям, рассматривающим эту категорию дел, будут предъявляться дополнительные требования, их ждет более жесткий и тщательный отбор. Отправлять правосудие в новой инстанции доверят судьям, которые не засветились в историях сомнительного характера и не скомпрометировали себя другими способами.
Согласно одному из основных рассматриваемых вариантов, в состав суда войдут до 15 судей, отобранных Высшим советом магистратуры в рамках конкурса, на основе заслуг и опыта, которых будет назначать (в том числе путем перевода) президент РМ. Как следует из концепции, заработная плата судей новой инстанции будет близка к зарплате члена Конституционного суда после проведенной реформы – около 45 тыс. леев. В качестве дополнительных гарантий судьи будут иметь государственную охрану (по запросу) и пользоваться служебным жильем – в случае проживающих за пределами Кишинева.
Эксперты обращают внимание на ограниченность финансовых и человеческих ресурсов, что может поставить под вопрос эффективное функционирование нового института. Если деньги могут быть найдены, в том числе при поддержке партнеров по развитию, то формирование судейского состава может столкнуться со сложностями. Специалисты считают, что судьи, которые захотят работать в антикоррупционной инстанции, должны обязательно пройти через фильтр неподкупности. При этом в предложенной концепции говорится, что судьи пройдут оценку, но позже.
В отношении сроков запуска деятельности Антикоррупционного суда мнения разделились. Изначально Майя Санду высказывала пожелание, чтобы он начал работу уже нынешним летом. Некоторые эксперты, а также депутат Олеся Стамате и министр юстиции Вероника Михайлов-Морару предполагают, что минимальный срок, когда учреждение могло бы приступить к работе – конец этого года.
Комментаторы по-разному оценивают полезность и своевременность антикоррупционной инициативы властей. Некоторые из них склоняются к выводу, что специализированный суд мог бы сыграть свою роль в «переломе» ситуации с рассмотрением многих резонансных дел, упорядочить работу судей и других должностных лиц судебной системы, а также создать условия для улучшения процесса предупреждения и борьбы с коррупцией.
Бывший заместитель директора НЦБК Кристина Чуботару считает инициативу о создании Антикоррупционного суда весьма актуальной. По ее мнению, это позволит быстро продвинутся по крупным коррупционным делам, рассмотрение которых длится годами и вызывает недовольство общества. «Быстро рассматривали дело Влада Филата – плохо, долго рассматривали дело Илана Шора – плохо. Во избежание этих толкований было бы замечательно иметь суд, занимающийся только такими делами. Всего за несколько месяцев могло бы быть решение по каждому резонансному делу», — уверена Чуботару.
Бывший вице-спикер парламента Александр Слусарь напоминает, что в январе 2019 г. он вместе с Андреем Нэстасе настоял на включении обязательства по созданию Антикоррупционного суда в предвыборную программу блока ACUM, а летом того же года они потребовали реализации Декларации о захваченном государстве, в том числе объявив об исключительной ситуации в судебной системе и тотальном обновлении Высшего совета магистратуры и Высшего совета прокуроров. По его словам, исполнения обещания с Антикоррупционным судом и других очень быстрых мер в судебной системе все ждут на протяжении последних двух лет.
| В состав Антикоррупционного суда предлагается включить до 15 судей с зарплатой около 45 тыс. леев |
«С большим опозданием и огромными потерями, но сейчас те, кто во власти, на мой взгляд, возвращаются на правильный путь в области правосудия. Я не знаю, хватит ли им мужества и последовательности в своих действиях и сумеют ли они не допустить тотальной блокировки судебной системы, которую создали преступные группировки Плахотнюка-Шора, практически уничтоженные после досрочных выборов, и возвращенные на фоне ошибок и бездействия властей. К сожалению, в этом процессе сопротивления сейчас участвуют некоторые судьи и прокуроры, не имеющие связей с преступниками, но возмущенные всеми неудачными зигзагами последних лет в сфере правосудия», — считает бывший вице-спикер.
В то же время у экспертов существуют опасения по поводу дополнительных ресурсов и затрат, необходимых для создания и функционирования новой инстанции. Кроме того, власти не скрывают, что независимый Антикоррупционный суд, не в последнюю очередь, рассматривается как устрашающий элемент для коррупционеров в высших эшелонах власти и судебной системе. Большинство же экспертов, ссылаясь на опыт предыдущих подобных инициатив, сомневаются, что «фактор страха» сработает.
В Transparency International Moldova не видят целесообразности в создании Антикоррупционного суда. Они отмечают, что международные организации и эксперты внесут свой опыт и денежные средства в подобные инициативы, но это не будет иметь эффекта. Одна из главных причин состоит в том, что формирование антикоррупционного суда приведет к концентрации в тех же руках дел этой категории, а политики заинтересованы в наличии доступа к определенным решениям в определенных делах.
Председатель Центра анализа и предотвращения коррупции Галина Бостан уверена, что создание суда, специализирующегося на рассмотрении дел о коррупции в крупных размерах и делах о судебной коррупции, нецелесообразно. Она обращает внимание, что ежегодное количество процессов этой категории невелико – около 500. Поскольку коррупционных преступлений не так много, они, по ее словам, могут рассматриваться в судах общей юрисдикции.
Антикоррупционные инстанции являются редкостью в зарубежных судебных системах и чаще всего появляются в развивающихся странах при помощи международного сообщества, когда наступает всеобщее разочарование и не остается других способов победить коррупцию. Если сектор юстиции работает эффективно, то никакого «более законного и справедливого» антикоррупционного суда не требуется.
Подобные механизмы создавались в таких странах как Афганистан, Бангладеш, Ботсвана, Бурунди, Индонезия, Камерун, Кения, Непал, Пакистан, Папуа Новая Гвинея, Палестина, Сенегал, Уганда, Филиппины. В Европе через такие попытки прошли всего несколько государств, среди которых Словакия и Украина. Достижения антикоррупционных судов повсеместно оцениваются экспертами как неоднозначные, поскольку они очень редко достигли определенного успеха, в большинстве же стран результаты неутешительны.
