Близится к завершению 2023 год, а на горизонте маячит множество «известных неизвестных» факторов (особенно на геополитическом фронте) и, наверное, столько же «неизвестных неизвестных». И поэтому сегодня труднее, чем обычно, составлять какие-либо прогнозы для мировой экономики. Инвестиционные компании, со своей стороны, ожидают в 2024 году дальнейшего замедления темпов экономического роста, при этом многие озадачены тем фактом, что у нас до сих пор не случилось мощного спада.
Прогнозирование инфляции является ещё большей проблемой. Как показали последние годы, на инфляцию может сильно влиять (по крайней мере, на общий показатель инфляции) неопределённость и «неизвестные неизвестные», которые вдруг становятся известны. Ведутся горячие споры по поводу прогнозов инфляции, при этом некоторые очень уважаемые и опытные предприниматели выражают сомнения в том, что центральным банкам удалось взять под контроль эту проблему. Последние данные о потребительских ценах в еврозоне, США и Великобритании вселяют надежды по поводу тренда общей инфляции, однако базовая инфляция, которая исключает волатильные цены на энергоносители и продовольствие, по-прежнему некомфортно выше целевых уровней центробанков.
Да, в Китае, стране со второй по размерам экономикой в мире, подобные проблемы явно отсутствуют. Напротив, новейшая статистика потребительских цен показывает, что в этой стране – дефляция: базовый индекс потребительских цен снизился в ноябре на 0,5% в годовом выражении. В былые времена многие аналитики могли бы предположить, что Китай поделится этим дефляционным давлением с остальным миром – в основном с помощью экспорта недорогой промышленной продукции, чья доля на иностранных рынках росла. Если бы мы ещё оставались в той эпохе, тогда нынешние инфляционные опасения могла бы частично успокоиться. Однако те дни, судя по всему, миновали.
Масштабы внутренних экономических проблем в Китае (включая дефляцию) – это колоссальный вопрос, заслуживающий рассмотрения в отдельной статье. Судя по проблемам на рынке недвижимости Китая и аналогичному опыту других стран, трудности китайской экономики будут, вероятно, продолжительными. Однако есть и менее пессимистичное мнение, что китайские власти хорошо понимают эти проблемы, как раз благодаря предыдущим аналогичным случаям, а также предупреждениям различных комментаторов, которые высказывают их уже некоторое время.
Помимо китайских внутренних факторов, следует учитывать и тенденции мировых цен на сырьё, на которые большое внимание продолжит оказывать спрос Китая. И здесь к концу года новости оказались более обнадёживающими, чем многие ожидали: можно предположить, что в предстоящие месяцы общая инфляция во многих странах снизится ещё сильнее. Несмотря на хаос на Ближнем Востоке и войну в Украине, цены на нефть остаются на мягком уровне, что удивило многих аналитиков, в том числе тех, кто должен был знать, что это рынок совершенно непредсказуем.
Помимо всех этих факторов, я бы выделил ещё три. Во-первых, темпы роста денежной массы резко снизились во многих странах, что в сочетании с текущими тенденциями цен на сырьё выглядит обнадёживающе. Хотя никто, кроме самых рьяных монетаристов, уже давно не считает, что размеры денежной массы всегда напрямую влияют на уровень инфляции, последние годы показали, что в случае, когда темпы роста денежной массы резко ускоряются (именно это произошло в США в конце 2020 и начале 2021 годов), инфляция может повыситься.
Во-вторых, и, наверное, это соответствует монетарным тенденциям и тенденциям на рынках сырья, последние индикаторы инфляционных ожиданий в ключевых странах вселяют оптимизм. В частности, новейший опрос Мичиганского университета о пятилетних инфляционных ожиданиях потребителей показал резкое снижение до 2,8% с 3,2% месяцем ранее. Это говорит как минимум о том, что устойчивого роста или «отрыва от якоря» долгосрочных инфляционных ожиданий не происходит.
Последний и, наверное, самый трудный вопрос: как будут реагировать центральные банки? В последнем информационном прогнозе («forward guidance») для рынков совет директоров Федерального резерва США предположил, что в 2024 году процентные ставки будут снижены на 75 базисных пунктов. Однако другие центробанки, особенно в Европе, опровергают мнение финансовых рынков, что в следующем году процентные ставки будут снижаться, хотя рынки, похоже, не хотят этого слышать. Сегодня базовая инфляция по-прежнему выше целевого уровня, реальные (с учётом инфляции) зарплаты растут, а убедительных свидетельств роста производительности нигде не видно, поэтому центробанки не будут стремиться снижать ставки в ближайшее время. Впрочем, хотя они продолжают попытки повлиять на рынки своими прогнозами и публичными заявлениями, им придётся признать, что рынки (с их коллективной мудростью) могут увидеть то, что центробанки пока не замечают. Если в статистике произойдёт резкий благоприятный разворот, центробанки, скорее всего, сменят тон.
Критически важной переменной остаются темпы роста зарплат. В некоторых странах, особенно в Британии, эти темпы, наконец-то, стали опережать темпы роста потребительских цен. Монетарные власти инстинктивно будут тревожиться, что данная тенденция может запустить спиральный рост зарплат и цен, описанный в учебниках. Но разве не будет прекрасно, если новейший рост реальных зарплат окажется оправдан ребалансировкой финансовых доходов и давно ожидающимся возвращением положительных темпов роста производительности? С новым годом приходят и новые надежды.
Джим О’НИЛ,
бывший глава Goldman Sachs Asset Management и бывший министр финансов
Великобритании, является членом Паневропейской комиссии по здоровью и устойчивому развитию.
© Project Syndicate, 2023.
www.project-syndicate.org
