Олег Чокой
Из истории вопроса. В 2024 году Парламент РМ принял закон №55 об охоте и охране охотничьего фонда. Во исполнение его требований, в стране создаются охотничьи фонды, в количестве 191 территориальных единицы. Они передаются в управление пользователям посредством аукционов. В течение 2025 года Министерство окружающей среды, в ранге Администратора национального охотничьего фонда, разработало и приняло подзаконные акты, а также сформировало соответствующие фонды — на основе угодий лесного и т.н. «открытого» типа: поля, луга, водно-болотные участки и т.п.
Также принято решение в текущем году, начиная с 1 декабря, провести аукционы по сдаче этих фондов в долгосрочное пользование — за плату, естественно. Предполагается, что ежедневно на торги будет выставляться по 40 охотугодий. Как результат, они обретут пользователей за одну-две недели декабря максимум. Можно предположить, что в «битве» за эти фонды сойдутся две неплохо вооруженные и многочисленные армии: охотники и лесники. Первые будут «воевать» на свои деньги, вторые — за государственные бюджеты.
Уместно отметить в данной связи, что новые охотничьи фонды были сформированы «не на ровном месте». До сих пор лесные угодья находились в ведении Агентства Moldsilva и арендаторов. Охотничьи угодья открытого типа управлялись Обществом охотников и рыболовов Молдовы. Соответственно, обустройство и развитие этих угодий на протяжении многих лет осуществлялось за счет материальных и прочих ресурсов упомянутых юридических лиц.
Истоки страхов и противоречий. Как считают ассоциированные охотники и рыболовы, тот немаловажный факт, что нынешние пользователи охотугодий «вложили в эту деятельность деньги и душу», не было принято во внимание авторами нового закона о профильной деятельности. Рамочный документ предусматривает, что все участники аукционов на право пользования охотничьими угодьями находятся «в равных условиях» — без оглядки на прежние заслуги и уровень квалификации. То есть, участие в аукционе разрешено любым юридическим лицам — неважно, управляли они ранее охотоугодьями или нет.
По большому счету, надо полагать, одним из основных условий при подаче заявления на участие в аукционе является финансовая состоятельность потенциального управленца охотхозяйством. Поскольку, победителю и счастливому пользователю охотугодий предстоит ежегодно платить десятки или даже сотни тысяч леев арендной платы на протяжении всего срока действия договора (15 лет).
Кроме того, пользователю охотоугодья придется инвестировать достаточные финансовые средства в развитие фонда — поддержание и научно-обоснованное регулирование (не только отстрел, но и создание благоприятных условий для преумножения) численности диких животных.
Охотохозяйственная деятельность подразумевает, как минимум, специальные знания и навыки. А, кроме того — наличие значительных ресурсов на организацию территорий и специальных объектов (лесополос для миграции животных из одной части ареала обитания в другой, конструкций для подкормки животных и т.п.). То есть, охота как хобби требует больших затрат — на оборудование, экипировку, услуги специалистов. Охота как бизнес — сопряжена с риском, как минимум — нестабильных доходов, а то и убытков.
Кстати, судя по финансовым отчетам за 2024 год, охотохозяйственная деятельность многих из более чем двух десятков лесхозов, подведомственных Moldsilva, убыточна. Более того, на протяжении последнего десятилетия затраты на биотехнические работы в лесу превышали доходы от охоты в десять и более раз.
В этом контексте, как считают в Обществе охотников и рыболовов Молдовы, вызывает удивление и недоумение решение некоторых лесхозов участвовать в аукционах по передаче в пользование охотничьих фондов. Причем, не только лесов, представляющих интерес с точки зрения организации охоты на копытных животных, но также и охотничьих угодий, в которых лесные урочища занимают менее 15-20% от общей территории.
Олег Чокой, председатель Республиканского Совета Общества охотников и рыболовов Молдовы:
«Было бы логично предположить, что лесхозы будут бороться за право организации охотничьей деятельности только в лесах. То есть, в тех угодьях, которые ранее ими управлялись на протяжении многих лет, в которые они инвестировали финансовые и человеческие ресурсы. А на охотничьи фонды, в которых преобладают угодья открытого типа (сельскохозяйственные земли, водно-болотные участки и т.п.) претендовали бы другие потенциальные пользователи.
Решение лесхозов побороться с другими участниками аукционов за угодья, не имеющие перспективы в развитии охоты на копытных животных, выглядит нелогично и вызывает вопросы. На какие деньги и зачем? Ведь прежде, когда им не надо было платить арендную плату, охотодеятельность лесхозов была убыточна. Ведь госструктуры, принимая новый закон о развитии охотничьей деятельности, руководствовались целью отдать эту, ныне убыточную для государства сферу, частным инвесторам. А работу лесхозов сосредоточить на посадке леса и уходу за ним. Может быть, на фоне обещанного европейскими партнерами по развитию финансирования в размере 200 млн евро на облесение Молдове, кому-то будет удобно списать на побочную деятельность еще большие затраты? В конце концов, едва ли сотрудники Счетной палаты будут спрашивать оленей, сколько кукурузы им было скормлено лесниками на самом деле».
