Эти инвесторы, в отличие от хедж-фондов или фирм частных инвестиций, используют поколенческие подходы к управляемым активам. Они не могут позволить себе игнорировать неразрывную связь между мировой финансовой стабильностью и экологической стабильностью. Это понимание выразилось в ряде новых инициатив, в числе которых «Альянс за норму о приостановке выплаты долга» и «Глобальный центр долговых свопов в целях развития». Хотя встречается мнение, что учёт изменения климата равнозначен «размыванию миссии» глобальных финансовых организаций, подобных Международному валютному фонду, инвесторы-первопроходцы понимают, что природные и климатические риски материализуются в виде краткосрочных и среднесрочных шоков, влияя на все аспекты мировой экономики.
Итак, хотя многие акционеры и главы компаний по-прежнему ориентируются на квартальные результаты, владельцы долгосрочных активов начали тщательно проверять компании на наличие рисков, связанных с природным капиталом, чтобы предвидеть экологические шоки, которые могут снизить долгосрочную стоимость их активов. Норвежский Государственный пенсионный фонд Global, который управляет активами на сумму $1,7 трлн, сейчас оценивает целых 96% своего инвестпортфеля на наличие таких рисков. Это не какая-то внутренняя настройка обещаний, связанных с экологическим, социальным и корпоративным управлением (ESG); это крупное институциональное изменение.
Норвегия не одинока. Государственный пенсионный фонд Финляндии недавно начал изучать способы количественной оценки финансовых рисков, связанных с природой, с точки зрения их влияния на долгосрочные пенсионные обязательства. Сингапурская компания Temasek Holdings начала использовать спутниковый мониторинг и другие данные о биоразнообразии для оценки рисков и возможностей, связанных с природным капиталом.
Сегодня, когда правила ESG стали горячей темой в политических и культурных войнах, можно не сомневаться, что подобные действия продиктованы не политическим давлением или социальными тенденциями, а прагматизмом – и усиливающимся ощущением неотложности. Экстремальные погодные явления, утрата биоразнообразия, а также дефицит воды и ресурсов уже нарушают работу экономики, причем особенно страдают уязвимые страны с низкими доходами.
В 2022 году наводнения в Пакистане разорили сельское хозяйство страны, в котором занято 40% рабочей силы. Это вызвало рост цен на продовольствие и поставило страну на грань дефолта. В Индонезии вырубка лесов и деградация торфяников из-за экологически неустойчивого производства пальмового масла заставили ввести временный запрет на его экспорт в 2022 году. В Бразилии и Эфиопии повышение температуры и нарушения режима осадков в последние годы вызвали снижение урожаев кофе, что спровоцировало скачок мировых цен и уменьшило доходы сельских жителей, а также выручку от экспорта.
Между тем цена этих рисков не учитывается адекватным образом в финансовых моделях. Отчасти это потому, что данные о природном капитале, в отличие от данных о выбросах парниковых газов, до сих пор разрознены, непоследовательны, труднодоступны. Эти риски имеют комплексный, системный характер: дефицит воды, утрата биоразнообразия и изменение климата затрагивают все отрасли и все страны, создавая эффект домино. И на сегодня нет никаких стандартов их измерения или отчётности. В итоге у большинства банков нет необходимой информации, особенно по конкретным районам, позволяющей оценить зависимость заемщиков от окружающей среды.
Однако появляются новые инструменты. И они способны устранить эти пробелы. Например, бесплатный онлайн-инструмент ENCORE («Изучение возможностей, рисков и влияния природного капитала») помогает финансовым учреждениям выявлять природные риски, которые у них возникают при кредитовании, андеррайтинге или инвестировании в высокорискованные отрасли.
Кроме того, «Рабочая группа по раскрытию финансовой информации, связанной с природой» (TNFD) разработала ряд рекомендаций и инструкций по раскрытию информации, которые призваны помочь бизнесу и финансовым учреждениям учитывать природные вопросы в процессах принятия решений. А некоторые центробанки используют комплексные сценарные модели, помогающие оценить влияние климатических и природных рисков на экономику и финансовую систему. Если вы прибавите сюда новую технологию биоданных, станет понятно, что средства для того, чтобы действовать, уже имеются. Инвесторам не нужно действовать вслепую.
Это больше не вопрос степени осведомлённости. Инвесторы уже сталкиваются с финансовыми последствиями экологической нестабильности (от потери сельхозактивов до снижения национальных кредитных рейтингов в странах с климатически уязвимой экономикой). Поэтому не может быть никаких сомнений в том, что природные риски – это финансовые риски. Владельцы активов, центробанки и учреждения, подобные МВФ, обязаны теперь учесть это понимание во всех своих действиях – до того, как случится очередной предотвратимый шок. Лидерами станут те организации, которые готовы выйти из привычной изоляции, привести капиталы в соответствие с планетарными пределами, инвестировать не только в рынки, но и в системы, которые их поддерживают.
Джули Маккарти,
гендиректор организации NatureFinance.
Патрик Одье,
председатель организации Building Bridges, председатель наблюдательного совета Lombard Odier Group.
© Project Syndicate, 2025.
www.project-syndicate.org
